Нить неизбежности - Страница 112

112

«…возьми и уходи…» — всплыли в памяти недавние слова, сказанные чужим голосом, звучащим изнутри. Почему-то теперь она точно знала, что именно она должна была взять, а потом уйти — вот этот самый камень, который сжимают тонкие длинные пальцы вечно юной жрицы.

Дина метнулась к находке, которая показалась вдруг такой желанной, которая, как она внезапно поняла, и была целью её прихода сюда. В вершке от её груди сверкнуло острие клинка. Ещё одно движение, и эта сталь пронзит её насквозь, и завтра, через неделю или через год жрецы вынесут отсюда останки той, которая посмела осквернить своим присутствием это священное место.

— Вы не смогли бы этого сделать, даже если бы я не помешал. — Призрак уже отправил меч обратно в ножны. — Но лучше к нему вообще не прикасаться.

— Что это? — Дина отступила на шаг и спрятала руки за спину, опасаясь, что они снова потянутся к этому странному предмету, который одновременно внушал неосознанный страх и притягивал к себе.

— Эту штуку называют здесь «тантхатлаа», но изначально это называлось Печатью. — Призрак медленно надвигался на неё, оттесняя от камня и от жрицы, погружённой в персональную вселенную. — По современным понятиям — цифровая матрица личности, владевшей когда-то силами, которые сейчас внутри Сквосархотитантхи. Здесь, в этом подземелье, древняя магия маси достаточно сильна, чтобы не дать им соединиться. К тому же местные жрецы уже не одно столетие пытаются… — Он на мгновение задумался. — Пытаются стереть информацию, заложенную в этом камушке. Когда-то он имел форму диска, а теперь посмотрите, что с ним стало. Если из него со временем кто-то и вылупится, то только инвалид без рук, без ног и с мозгами набекрень.

— Так кто же ты? — повторила Дина свой вопрос.

— Тайная Канцелярия должна знать всё о подданных Соборной Гардарики за рубежом, — вместо ответа, усмехнувшись, заявил призрак. — Даже если они мертвы.

— Так ты — мертвец?

— Ещё какой.

— Какой?

— Между прочим, вы и не догадываетесь, как влипли, — вместо ответа заявил призрак, принимая нормальный человеческий облик. Худощавый, рыженький, молодой, с редкой вьющейся бородкой, особая примета — неестественная бледность, но, может быть, это только кажется из-за того, что единственный источник света — холодное сияние, посреди которого лежит полупрозрачное тело жрицы…

— Выберусь. Бывало и хуже.

— А вот тут вы ошибаетесь. Тот, кто вошёл сюда без спросу, выйти живым шансов не имеет. Ни малейших. И лучше бы вам этого не проверять.

Почему-то она ему поверила. Теперь оставалось только смириться с неизбежностью.

— Но отсюда есть один выход, которым ещё никто никогда не пользовался. Желаете попробовать?

— Желаю, — решительно ответила она, бросив последний взгляд на жрицу. — Веди.

Дина шагнула туда, где, по её мнению, был выход, но внезапно почувствовала приступ удушья и боль в сердце. Ноги подкосились, и она повалилась навзничь, успев ощутить, как боль, внезапно пронзившая всё тело, ушла в пятки и впиталась в окружающую темноту. Взгляду открылась воронка, переливающаяся радужными всплесками, она надвигалась, втягивала в себя, как в водоворот, непреклонный, жадный, безжалостный.

Значит, вот так она и выглядит — смерть. И даже не кажется странным, что вместо естественного страха пришло лишь желание поторопить события и узнать, что там — в конце радужного тоннеля. Бессмысленно бояться того, что уже свершилось.

— Кедрач Дина, гражданка Соборной Гардарики, 49 лет, полковник Спецкорпуса. Ого! — Канцелярский Крыс даже подпрыгнул на скрипучем стуле, и от его порывистого дыхания бумаги со стола разлетелись в разные стороны. То, что он не успел прижать лапами к столешнице, начали подъедать вылезшие из всех щелей книжные черви. — Ты! Всё из-за тебя! Такую карьеру мне загубила, сволочь! Ну, погоди! Я тебе сейчас по полной программе пропишу. Я тебе устрою покой приёмный.

Он потянул к ней свои кошачьи лапы, из мягких подушечек выдвинулись коготки, похожие на закрученные штопором иглы.

— За попытку нарушения пункта шестого параграфа шестьдесят шестого инструкции номер три и четырнадцать сотых «О порядке приёма граждан и их дальнейшей утилизации» Крысу Канцелярскому, младшему регистратору 34 678-го КПП Приёмного Покоя, объявляется две тысячи сто тридцать третье последнее строгое предупреждение, — флегматично пробубнил вылезший из-под стола серый удав с торчащими, словно крылышки, офицерскими погонами и начал медленно втягиваться в мусорную корзину.

— Ну да, конечно. — Крыс мгновенно успокоился и плюхнулся обратно на стул. — Итак, начнём по порядку, по всей форме, как положено. — Он уткнулся в чистый лист бумаги и начал зачитывать: — Кедрач Дина, гражданка Соборной Гардарики, 49 лет, полковник Спецкорпуса, девять правительственных наград, тридцать один именной ценный подарок от командования, девяносто шесть благодарностей от различных инстанций, шесть выговоров, на счету в Сберегательном Банке 456 875 гривен и 22 деньги, не замужем, имеет дочь Сандру двадцати шести лет как побочный продукт агентурной деятельности на территории Республики Сиар, шпионаж, организация политических убийств, диверсии, заговоры… Не стыдно?! — Крыс посмотрел на неё в упор и достал из стола маленькую треугольную печать. — Именем Мрачнейшего Дознания как первая судебная инстанция, не считая возможными какие-либо послабления, рекомендую дальнейшее разбирательство прекратить ввиду полной очевидности… — Он уже занёс печать над растущим на глазах ворохом бумаг, ища взглядом подходящий бланк, но вдруг и стол, заваленный свежими документами, и потрескавшаяся бетонная стена за спиной Крыса, и сам Крыс подёрнулись диагональной рябью, и голос его теперь пробивался как будто сквозь треск радиопомех: — Вот гадина! А ну вернись — я всё прощу! Эй, пива хочешь?

112